Мишари

По переписи 1897 г., общая численность 622,6 тысяч человек, по переписи 1926 г. – около 200 тысяч.

Мишарей делят на этнографические группы: северные (сергачские), южные (темниковские), лямбирские, западно-приуральские, северо-восточные.

Народно-разговорный язык мишарей образует в татарском языке западный диалект, который оказал значительное влияние на формирование литературного языка татар (см. Мишарский диалект).

Верующие мишари – мусульмане-сунниты.

В прошлом среди мишарей бытовали этноним «мишәр», земляческие наименования типа этниконов – «төмән», «алатыр», конфессионим «мөселман» и др.

В формировании этнокультурного облика мишарей приняли участие буртасы, тюркоязычное население (в том числе булгары, кипчаки), местные финно-угорские народы (мещера, мордва и др.), возможно, маджары.

Существование этнического компонента мишарей, восходящего к дозолотоордынскому периоду, обычно связывается с буртасами, которые подверглись сильному воздействию булгар. Этнические истоки самих буртасов остаются неясными. Возможно, они имели угорское или тюрко-угорское происхождение.

В период формирования булгарской феодальной народности буртасы, вероятно, еще сохраняли некоторые региональные особенности. После образования Золотой Орды в районы проживания потомков буртасов проникли многочисленные кипчакско-ногайские группы, которые в XIV в. входили в состав Улуса Мухша. В этот период и позже активизируется употребление этнонима «можар» – «мещера», но в источниках часто используется и наименование «татары».

На основании текста памятника древнерусской литературы XIII в. «Толковая Палея» можно заключить, что термин «мещера» использовался в качестве политонима. Согласно русским грамотам 1401–1402 гг., Мещера имела свои волости. На карте (портолан) Фра-Мауро (1459) обозначены провинция Meschiera и населенный пункт Macharini. По-видимому, известные по русским грамотам 1434 и 1447 гг. «мещерские князья» жили в политическом центре Мещеры.

Дальнейшее формирование мишарей как народности (XIV – середина XVI вв.) происходило в границах Касимовского ханства, столица которого первоначально называлась Городец-Мещерский, на основе взаимодействия «можарского» (более раннего) и «татарского» (в основном, кипчакско-ногайского) компонентов.

О наличии этих двух этносословных страт в Мещерском юрте (параллельное название Касимовского ханства) свидетельствуют сохранившиеся в источниках 2 этнонимические системы. Первая – «Мещерские земли», «Мещерские места», «Мещера с волостьми», «Мещера», «провинция Meschiera», «Мещерский юрт», «мещерские князья». Из этого ряда возникло понятие «мещерские люди», в сокращенной форме – «можеряне», «можары», «мещеряне» («мещерины»), по-видимому, обозначавшее буртасов.

Вторая связана с феодальным сословием Касимовского ханства: в XV в. оно называлось «татарами», в XVI в. – «городецкими татарами», «мещерскими татарами». Этот компонент состоял из нескольких этнических элементов. Первоначально его ядро составляли «мещерские князья», то есть золотоордынские татары (из клана Ширин и др.). Позже влились татары, пришедшие с ханом Касимом, затем – выходцы из Крымского ханства и Ногайской Орды.

Во второй половине XVI – начале XVII в. применительно к тюрксккому населению Мещерского юрта чаще использовался этноним «татар»; это свидетельствует о том, что основные этнические компоненты мишарской народности к этому времени уже консолидировались. Но процесс не успел завершиться из-за постоянного притока ногайских и других тюркских групп, а также из-за значительной миграционной подвижности служило-мишарских групп.

Благодаря крупномасштабным миграционным процессам второй половины XVI – первой половины XVIII в., мишари широко расселились на правобережье Волги, в Закамских районах и Приуралье.

Активные межэтнические контакты мишарей с казанскими татарами привели к усилению интеграционных процессов между этими двумя субэтническими группами (XVI–XIX вв.). Казанские татары сыграли большую роль в этнокультурном развитии мишарей.

В свою очередь, мишари оказали сильное этнокультурное влияние на материальную и духовную культуру остальных групп татар, а также башкир, тептярей и некоторых других народов.

Постепенно среди мишарей локальные самоназвания начали вытесняться общенациональным этнонимом «татары». Переходной к последнему этнониму формой самоназвания стал этноконфессионим «мөселман».

В период формирования татарской нации мишари утратили ряд признаков субэтноса, в первую очередь – особое самосознание. Но даже при переписи населения в 1926 г. часть татар отнесла себя к самостоятельной народности – мишарам. Устойчивость этнонима «мишәр» была связана с незавершенностью консолидации поволжско-приуральских татар, в том числе из-за полусословного характера группы мишарей в Приуралье, где до 1860-х гг. существовали отдельные «мещерские» кантоны полувоенного типа.

Кроме того, мишари имели также ряд языковых и культурных особенностей (в частности, в отличие от казанских татар, мишари до середины 1950-х гг. не праздновали Сабантуй и Джиен). В XX в. многие из этих различий исчезли или оказались нивелированными.

В настоящее время этноним «Мишари» сохраняется локально, как самоназвание второго уровня.

Ахмаров Г.Н. О языке и народности мишарей. Казань, 1903.

Васильев Б.А. Проблема буртасов и мордва // Труды Института этнографии АН СССР. 1960. Т. 13.

Мухамедова Р.Г. Татары-мишари. Москва, 1972.

Махмутова Л.Т. Опыт исследования тюркских диалектов (мишарский диалект татарского языка). Москва, 1978.

Сенютин С.Б. История татар Нижегородского Поволжья с последней трети XVI до начала XX вв. (Историческая судьба мишарей Нижегородского края). Нижний Новгород, 2001.

Баязитова Ф.С. Татар-мишәр рухи мирасы: гаилә-көнкүреш, йола терминологиясе һәм фольклор. Саранск, 2003.

Vasary I. The Hungarians or Mozars and the Мescers // Мizers of the Мiddle Volga region. Lisse,1976.

Автор – Д.М.Исхаков