Гисьянизм

Характеризуется абсолютизацией человеческой свободы, выражением протеста против подавления разума и чувств человека религиозно-патриархальными ограничениями, социальными порядками феодально-буржуазного общества.

Защитой гордой и свободной личности, обожествлением человека, пантеизмом, скептицизмом, антирелигиозными высказываниями, осуждением феодально-патриархальной морали прославились мусульманские поэты Маари, Хайям, Хафиз, Насими и др. Их мировоззрению был свойствен дуализм: с одной стороны, все они чистосердечно верили в единственность и истинность Аллаха, с другой — считали человека мерой всех вещей, центром Вселенной.

Огромным было воздействие средневековых гисьянистских традиций на татарскую литературу начала XX в., когда интерес к проблемам свободы личности и национального прогресса приобрёл невиданную глубину и масштабность.

Ярким представителем гисьянистского романтизма начала XX в. был поэт Сагит Рамеев; его творчество — пример пантеистического обожествления человека, богоборчества, а также выражения разочарования в идеалах буржуазного прогресса и яростного бунта против социального и духовного угнетения личности, пламенной защиты права человека на свободомыслие («На заре», «Я», «Ты», «Обманутый», «Миру», «Слово Мазита» и др.).

В стихах «Таң вакыты» («Время рассвета», 1908 г.) образ огромного дерева, покрывшего листьями весь мир начала XX в., символизирует кризисное состояние татарского общества, пребывающего в средневековом  застое. Резкой критике подвергает он и современников, слепо верящих в кораническое предопределение, ожидающих добродетелей лишь от самого Всевышнего, не понимающих истинной сути ислама, того, что человек наделён Творцом разумом, волей и правом на созидательную деятельность на земле и во вселенной. Предвещая зарю — возрождение, поэт-гисьянист призывает отвергнуть невежество, препятствующее как духовному развитию личности, так и прогрессу нации: «Туг яңадан, мәгърифәтле анадан! / Бул кеше, үзең тырыш, өмид итмә, / Хата ул өмид Алладан!» («Родись снова от просвещённой матери! / Будь человеком, усердствуй сам,/ Не возлагай надежду лишь на Аллаха!»).

Гисьянистскими мотивами пронизаны отдельные произведения Г.Тукая («Надежда»), Г.Ибрагимова («Пастухи»), М.Гафури («Видно, нет тебя, Аллах!»), Ш.Бабича («Газазил»),  другие поэтов.

После поражения революции 1905–1907 гг. писатели-гисьянисты пережили тяжёлое разочарование, их политические, социальные, национальные идеалы остались неосуществлёнными. В произведениях писателей этого периода — гнев и обида. Например, С.Рамеев в 1909 г. в стихах «Дөньяга» («Миру») восклицает: «Җир-суны да яндырыр һәм күкләрен ватар идем» («Предал бы огню землю и воды и разгромил бы небеса»). Тем не менее, писатели-гисьянисты дореволюционного периода (до 1917 г.) не призывали человека отвернуться от Бога, оставались людьми, искренне верящими в философию Единобожия. Гисьянистские мотивы в их творчестве в типологическом плане во многом схожи с философско-эстетическими течениями европейской и русской литературы «Бури и натиска», байронизмом, ницшеанством, демонизмом.

Ведущая тема гисьянистской литературы 1920–1930-х гг. — утверждение официально государственного атеизма в духе марксистско-ленинской идеологии, низвержение духовных ценностей, связанных с исламом и мусульманской цивилизацией, высказывание гневных тирад в адрес Творца, его пророка Мухаммада и возвеличивание Ленина и Сталина.

Воинствующий атеизм, идеология классовости и партийности объявили беспощадную борьбу против служителей культа, заклеймили религию как невежество («хорафат»), признавали лишь одного просветителя на Земле, объявленного «шахом Вселенной», — труд во имя строительства социализма.

Красным продолжателем гисьянистских традиций среди татарских писателей послеоктябрьской эпохи был Х.Такташ. В стихах «Гисьян» («Бунт», 1923 г.) он писал: «Гыйсьян итеп сезгә каршы, / Сорыкортлар, мин менә, / Куркыныч утлар ягып, / Чыктым янар тау өстенә./ Аллагызны, / Дөньягызны / Утка ташлыйм, яндырам, / Җирдә тик эшне илаһ дип калдырам» («О, трутни! / Я бунтую против вас, / И страшные огни я зажигаю. / Стою на огнедышащей горе / И бога вашего, / И мир ваш я ввергаю / В пылание великого огня. / Бог на земле — лишь труд!») (Перевод Л.Мартынова). Партийно-классовой и религиозной нетерпимостью пронизаны его знаменитая романтическая «Трагедия сыновей земли», стихотворения «Проклятие», «Работают», «Гисьян», «Пасхальная ночь», «Октябрьская ночь», «Ты — мой враг» и др.

Гисьянистские мотивы проявляют себя и в произведениях М.Гафури, Г.Камала, С.Сунчелея, Ф.Сайфи-Казанлы, К.Амири, А.Файзи, М.Максуда, М.Джалиля и др.

Разновидностью гисьянистской поэзии являлись авангардистские течения 1920-х гг. — имажинизм и футуризм, которые, провозгласив революцию в стихотворных формах, обратились к механистическому, технизированному стилю, насыщенному экспрессией; опровергли культурное наследие, литературные традиции, напевный стих прошлых эпох; воспели разрушительную силу «богов с молотом», «кровавый гисьян» пролетариата, ницшеанский культ силы и агрессии (А.Кутуй — «В Октябре», К.Наджми — «Трагедия каменного города»).

Поэты-гисьянисты обогатили татарскую поэзию эмоционально-экспрессивным началом, возвышенно-романтическим и полемическим стилем, открытиями в области отдельных жанров и свободного стиха, авангардистскими поисками в сфере художественного мышления.

Халит Г. Поэзия дерзаний. Казань, 1980;

Сәгъди Г. Татар әдәбияты тарихы. Казан, 1926;

Садретдинов Ш. Сәгыйть Рәмиев иҗаты. Казан, 1973;

Әдәбият белеме сүзлеге. Казан, 1990;

Зарипова-Четин Ч. Проблема демонизма в творчестве С.Рамиева в контексте восточно-европейской эстетики. Казань, 2003;

Заһидуллина Д.Ф. Романтизм // Әдәбият белеме. Терминнар һәм төшенчәләр сүзлеге. Казан, 2007.

Автор – Р.К.Ганиева